|
От столицы Антананариву мы ехали по хорошей асфальтовой дороге. Но скальный массив Андридгитра в центре острова заставляет нас покинуть наезженные дороги и начать пеший путь по горным извилистым тропам к пику Буби, одной из самых высоких точек острова. Свое название эта вершина будто бы получила в честь пса, который взобрался на него быстрее своих хозяев. Но мы не настроены на восхождение, ведь натуралистам гораздо интереснее луга наземных орхидей, покрывающие скалистое плато на высоте более 2000 метров. Еще выше открывается лунный ландшафт с причудливыми формами выветривания. Мы проходим эти места в тумане, что придает им совсем уж фантастические черты.
Если в центральной части острова погода напоминала наше лето, иногда даже прохладнее, то вот в лесах полуострова Масоала всегда жарко и очень влажно. В таком климате и развиваются настоящие дождевые тропические леса. Они здесь сплошь покрывают невысокие горы. Идти приходится вверх, вниз, вверх, вниз и снова вверх. Ливень возобновляется каждые 15-20 минут. Но вокруг такой лес, что захватывает дух. Громадные деревья первого яруса закрывают небо. Над головой раскинулись драцены и древовидные папоротники. Кругом ярко-зеленая блестящая от дождя листва, досковидные корни образуют целые комнаты у подножия деревьев, а под ногами скользят опавшие листья. Продвигаемся медленно, внимательно осматриваясь по сторонам. И вдруг на тропинку выходит маленький ежик. Конечно, его надо сфотографировать. Опыт общения с нашими ежами подсказывал, что сейчас он свернется, запыхтит, и долго не будет показывать нос. Но мы можем и подождать, заодно отдохнем. Ничего подобного! «Ежик» заметался как мышь из стороны в сторону, соскочил с тропинки и тут же исчез в кустах. Такой экземпляр! Мадагаскарский ежик! И удрал! Видя наше неподдельное огорчение, гид обещает, что этот кадр нам еще встретится. Но как в такое верить, ведь вот же он был и убежал!
Конечно, это оказался никакой не ежик, а очередной эндемик Мадагаскара – тенрек. Млекопитающее, гетеротермное, то есть хоть и теплокровное, но температура тела у него колеблется в зависимости от температуры окружающей среды. К нашим ежикам это существо, не смотря на внешнее сходство, прямого отношения не имеет, о чем мы быстро догадались по его суетливому характеру. Наши ежики так себя не ведут! Следующая встреча с тенреком произошла гораздо позже, и уже враз мобилизовала наш маленький отряд. Зверя для начала надо было остановить. Тенрек уворачивался и щедро раздавал иголки. Стало понятно, почему у него такой полулысый затылок. У нашего ежика иголку выдернуть не так-то просто, а у этого они просто не держатся. В тот момент, когда уже все пальцы были изрядно истыканы, я, наконец, накрыла нашего торопыжку курткой. Затих, почувствовал себя в укрытии. Наконец-то и мы спокойно залегли с фотоаппаратами. Дальше съемка проходила в штатном режиме. Гид: «Three, two, one!» Поднимает куртку! Съемка, тенрек бежит, гид опускает куртку. И так несколько раз. Такие вот они, мадагаскарские «ежики».
С наступлением темноты в тропическом лесу жизнь приобретает другие, не менее интересные, чем днем, формы. Можно ходить по одним и тем же местам и каждый раз встречать новых обитателей. Поэтому, мы каждый вечер вновь выходим на знакомую тропинку. Мощный фонарик освещает мокрые стволы деревьев и блестящие листья, по которым уже привычно барабанят капли дождя.
Вот, спрятав голову в перья, спит маленькая птичка. Крепко спит, от наших фонариков и шороха она даже не просыпается. По соседней ветке пробирается геккон, похожий на крокодила Гену из мультфильма. А вот на стволе притаился еще один разноцветный геккончик с полосатым хвостом. Освещенный ярким лучом, он заторопился, побежал по веточке и вдруг повис вниз головой, почему-то сочтя эту позу маскировочной. Днем этих забавных ящериц увидеть невозможно, они хорошо прячутся, и только ночью выходят из укрытий.
Продолжая путь под моросящим дождем, я все время прислушиваюсь к доносящимся со всех сторон звукам. Это стрекочут длинноусые кузнечики. Крикнула птица. Но вот совсем близко появляется новый звук, источник которого никак не могу обнаружить. Кажется, вокалист сидит рядом, но где? И вдруг фонарик выхватывает из темноты крошечную лягушку. Она, а точнее он, сидит на листике и, раздувая белоснежный горловой мешок, издает звуки, совершенно не сопоставимые с его размерами. И на соседних листьях обнаруживаются такие же певцы. А ниже вокруг ветки обвилась тоненькая змейка. Она тоже, видимо, выискивает маленьких певцов, но уже с гастрономическим интересом.
Нас окружает абсолютно черная бархатная тьма. Перед лучом фонарика летят капли дождя. И все встречи в ночи происходят совершенно неожиданно. Вот спящий хамелеон крепко уцепился за ветку, он весь покрыт сверкающими водяными бусинками. Сухопутные крабы, потревоженные светом, взбираются вверх по стволам. Бабочки висят на веточке, сложив крылышки. А крылья изящной стрекозки сияют и переливаются даже ярче, чем днем.
В заповеднике Масоала ночь особенно насыщена жизнью. Звуки ночного леса вплетаются в шум прибоя. На берегу тоже есть свои любители ночных прогулок. Стоит приблизиться к воде, как во все стороны рассыпаются крабы-приведенья. В неясном свете они и впрямь как будто невесомые призраки скользят по песку и скрываются в набегающей волне. Более солидные раки-отшельники при нашем приближении прячутся в своих раковинах.
В нашем жилище на ночь жизнь тоже не останавливается. Поэтому над каждой кроватью натянут сетчатый полог, напоминающий энтомологический сачок. Только на этот раз мы сами занимаем место насекомых и прячемся под него. Он оберегает наш сон от проникновения разных ночных бродяг. По утру на сетке можно обнаружить крупную цикаду, жука-усача или бабочку, прилетевших ночью. А в ванной на коврике может ожидать и сколопендра. Так что в тропической темноте свой путь всегда нужно освещать фонариком. И я кладу его под подушку.
Ночных впечатлений так много, что еще долго не удается уснуть. Перед глазами мелькают выхваченные светом силуэты ночных существ. А когда сон, наконец, побеждает, за стеной вялый дождик превращается в ливень, и от яростной барабанной дроби по крыше мы снова просыпаемся. И лишь к утру нас убаюкает ночной Мадагаскар.
Но есть на этом сказочном острове существа и вовсе ни на что не похожие. Так и не удалось нам увидеть руконожку «ай-ай», которая на иллюстрациях в книгах больше всего напоминала ночной кошмар с кривыми зубами, длинными когтями и всклокоченной шерстью. Лишь на обратном пути, на медиа-экране в аэропорту Антананариву в каком-то рекламном ролике я вдруг увидела знакомое «лицо» загадочной руконожки. Но нам уже надо было срочно идти на посадку.
Спустя некоторое время после возвращения домой, при просмотре мадагаскарских снимков у меня появилась навязчивая мысль, что надо было еще больше ходить и меньше спать. Ведь вокруг был сказочный Мадагаскар. Чудом сохранившийся исчезающий мир. Дождь теперь перестал восприниматься, как досадная помеха жизни, и бегущая по лицу вода вызывает улыбку. А московский летний ливень вдруг напомнит леса Масоала, и мы шлепаем по лужам, вспоминая Мадагаскар.
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
|
Вход
Регистрация
FAQ
